Бессонница

           

     Иногда самое интересное это люди. Ведь они очень разные. И в этом их прелесть.
Я придумала рассказывать Вам, мои дорогие Люди, маленькие истории о других Людях. Иногда о настоящих, иногда о выдуманных. В каждом что-то свое. Не очень важны их имена, и даты их рождения. Абсолютно не имеет значения где они живут и какого цвета их кожа. Важно только то, что в каждом из них есть капелька от Вас. И капелька от меня.

     

 ***********************************************************************************

             Он жил от неё в пятнадцати минутах и одном квартале. Каждую ночь она боролась с одеялом, подушкой и простынёй. Поворачивалась на правый бок, потом на левый. Открывала окно, закрывала шторы. Но подлая бессонница побеждала. Тогда натянув пальто, прямо так, на свою цветную пижаму, ботинки на босу ногу, носки куда то пропали,  а нос уткнув в воротник, она брела по знакомым улицам. Пятнадцать минут, один квадрат, два поворота налево, один направо. Зелёный дом с пихтами в кадках у входной двери. Забавный почтовый ящик в форме какой-то птицы. Кованная калитка и каменный забор. Это примерно пять песен, а иногда и так дойти можно. Слушая тишину и пугаясь своей же тени.

Он открывал ей дверь, и прятал под своё одеяло. Ворчал что она холодная, будто бы только с улицы. Она только вздыхала, прижимала свои холодные ноги к нему и мгновенно засыпала. Бессонница проигрывала. Рядом с ним, казалось, поигрывало всё.

Он жарил яичницу на завтрак. Целовал её в нос. Она улыбалась, грела руки о чашку. Они мало говорили. Много смотрели друг на друга. Было всё очень ясно, очень просто. На кухне всегда было так много света. Он отвозил её домой, что бы переодеть пижаму. Целовал в лоб. 

Они не писали друг другу писем, не отправляли открыток. Не знали когда у кого день рождения. У неё был кот. Он не знал ни его породы, ни его клички. Она не спрашивала, где он был и что делал. Не знала его друзей, не видела его маму. Она прижимала к нему свои ноги, а остальное было как-то не так уж и важно. 

Он обнимал её крепко, стараясь не отпускать. Не задавал вопросов. Ни себе, ни ей. Не искал ответов. Она покупала пижамы. Цветные, чёрные, белые, в цветочек, в горошек. Пижамы были важнее платьев. 

Он грозился подарить ей самые скучные, самые усыпляющие книги. Скупить всю лаванду в округе и наладить поставку чая с ромашкой и молока с мёдом. Она только пожимала плечами и смотрела в пол. Все книги оставались на его полках, лаванда под его подушкой. А чай. Чай не помогал.  

И каждый раз, устав ворочаться в своей кровати, она брела по одной и той же дороге. Пятнадцать минут, три поворота, за которыми её ждало самою уютное в мире одеяло. И много света на завтрак.

В этой истории не понятно только одно. Ни ему, ни ей. Зачем же было уходить по утрам? Неужели кормить кота?

Heimweh или о том что почему то не хочется сала.

          Heimweh. Первый раз я познакомилась с этим словом когда моя новоиспечённая гастмутер спросила меня тоскую ли я по родине. В первую неделю своего прибывания в Германии у меня как то даже и сил то не было на тоску по Родине, но слово я запомнила.
          Heimweh сожрало моего знакомого немца, который по работе должен был переехать из Гамбурга в Дюссельдорф и выдержав пару месяцев он отправился домой. Я только удивилась.
          Heimweh мучает мою коллегу Патрицию. Она скучает правда не по Индонезии,от куда она родом а по Австрии, где живёт её молодой человек. Туда она ездит каждый месяц ровно на пять дней, приковывая там себя к плите и получаю от этого кайф.